Самый крупный розничный банк России всё больше становится структурой, нацеленной на внутренние задачи менеджмента. Удаётся ли Сбербанку корректно работать со своими клиентами?
Ведь в конечном счёте каждому российскому гражданину принадлежит часть банка. Что руководит топами «Сбера» – особое положение банка на финансовом рынке, желание чиновничьего самообеспечения, амбиции?
Факт остаётся фактом: «Сбер» ведёт себя подобно акуле бизнеса, увеличивающей собственную прибыль, по сути, растаптывая малый бизнес. Пока заёмщики распутывают клубок своих проблем, значительные средства оседают в специфических проектах и в руках не самого патриотичного менеджмента.
В ушедшем году одновременно с ухудшением финансовых показателей российского банковского сектора Сбербанк показывал впечатляющие результаты. За 10 месяцев чистый процентный доход составил 1,36 трлн рублей, чистый комиссионный – 490,3 млрд рублей. Ещё в 2019 году заместитель председателя правления «Сбера» Александр Морозов, как можно понять, признал, что банк столь успешен благодаря выданным населению кредитам. Согласно ряду оценок, заёмщиком «Сбера» сейчас является едва ли не каждый 10-й житель России.
Более 25% всей прибыли «Сбера» в этом году составили доходы от комиссий. Мало того что банк получает проценты за коммунальные платежи граждан, в октябре была введена новая комиссия (1,44%) за пополнение счетов мобильных телефонов. Причём отмечается, что для банка это не является вынужденной мерой.
В уходящем году доходы «Сбера» от комиссий увеличились до 17,6%. В 2020 году Госдума рассматривала законопроект о запрете на взимание комиссий при оплате ЖКУ. Закон приняли в первом чтении, после чего кто-то нажал на тормоза. Банкиры обратились к депутатам и заявили, что эта инициатива вызовет негативные последствия, в том числе для граждан, которые платят комиссию! Якобы без компенсации издержек банков снизится собираемость платежей для всей системы ЖКХ. До сих пор в парламенте без движения лежит даже сильно смягчённый вариант законопроекта.
Возьмём развитие так называемой экосистемы «Сбера», которую Герман Греф начал создавать в 2017 году. В неё входят сервисы электронной коммерции, видео- и аудиостриминга, B2B-сервисы, а также сервисы, связанные с образованием, автомобилями, поиском работы, телемедициной, онлайн-записью к врачам и др. Мы уже писали, что сегменты этой системы оказались убыточными – и электронная коммерция, и развлечения, и сервис доставки еды. А один из сервисов, на который «Сбер» якобы возлагал большие надежды – платформа для инвестиций в малый бизнес «СберКредо», – существовала меньше года и была закрыта. Возникает вопрос: зачем поглощать другие бизнесы, если своими проектами не удаётся нормально руководить?
Только в 2021 году общие потери проектов экосистемы «Сбера» составили несколько десятков миллиардов рублей, например в первом полугодии 2021-го – около 19 млрд. «Таким образом, экосистема «Сбера» демонстрирует удивительное свойство генерировать убытки на фоне сумасшедших темпов роста этих секторов экономики – как во всём мире, так и в России», – делала вывод «Наша Версия» год назад, и сейчас вряд ли имеются основания говорить, что что-то кардинально изменилось. Тем временем инвестиции «Сбера» в развитие небанковского сектора огромны. По состоянию на конец 2020-го они составили около 150 млрд рублей, а к концу этого года планировалось вложить ещё 300–350 млрд рублей. Откуда деньги? У банка с этим нет проблем. Всё оплачивается за счёт средств вкладчиков.
В октябре 2020 года Владимир Путин на форуме «Россия зовёт!», комментируя трансформацию банка в экосистему, заявил, что на «Сбер» «всё равно распространяются правила банковского сектора». В переводе это может означать, что Герман Греф занимается по большому счёту непрофильной деятельностью, да ещё тратит на это сотни миллиардов, не дающих финансовой отдачи. Ту же мысль Путин высказал и в декабре того же года, подчеркнув, что «Сбер» должен оставаться банком, а не цифровым монстром. Президент также заявил, что «Сбер» должен выполнять все требования Центробанка. А глава ЦБ Эльвира Набиуллина фактически выступила против создания «мощных экосистем», тормозящих развитие финансового рынка.
«Сбер» больше чем банк, констатируется на его официальном сайте. Но законно ли это?
После масштабного наводнения в Иркутской области в 2019 году тысячи людей попали в критическую финансовую ситуацию. «Сбер», однако, не спешил прийти на помощь и реструктуризировать выплаты по кредитам для пострадавших. За это банк снова подвергся критике со стороны президента. «Плохо, что они отказываются людям идти навстречу, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Для банка с такими доходами, рекордными в целом по стране, это вообще несерьёзный вопрос», – подчеркнул он.
В 2020 году многие россияне потеряли доходы из-за пандемии, в 2022-м – из-за санкций. И тогда и теперь ЦБ рекомендовал банкам ввести кредитные каникулы для заёмщиков. Но для клиентов Сбербанка послабление обернулось новыми сложностями. «Каникулы дали, зато процент накрутили», – примерно такие отзывы оставляют они на профильных сайтах. «Шесть месяцев [кредитных каникул] прошли быстро, с работой всё нормализовалось, настал час платить по кредиту! И тут меня ждал пренеприятнейший сюрприз!!! Оказывается, банк заморозил на 6 месяцев платёж, но каждый месяц начислял проценты на остаток долга. И ежемесячный платёж с 9000 рублей увеличился до 10 500 рублей. Я думал, что «Сбер» полностью заморозит кредит, оказалось – нет! Если бы я знал о том, что «Сбер» всё это время начислял проценты, то я бы не брал никакие кредитные каникулы! Даже если человек попал в жизненно трудную ситуацию, банк сдерёт три шкуры, но свою выгоду не упустит!» – можно узнать, если ознакомиться с отзывом одного из заёмщиков.
Действительно, кто бы мог подумать, что тело кредита увеличится в результате антикризисной меры? В информационном письме о реструктуризации кредитов (займов), которое Банк России разослал по кредитным организациям 30 декабря 2022 года, об этом ничего не сказано. «В связи с потребностью граждан Российской Федерации и российских юридических лиц в мерах поддержки, направленных на ограничение роста просроченной задолженности по кредитным договорам (договорам займа), в случае если заёмщик испытывает сложности по исполнению обязательств по кредитному договору (договору займа) после 18.02.2022 в связи с мерами ограничительного характера, введёнными иностранным государством, государственным объединением и (или) союзом и (или) государственным (межгосударственным) учреждением иностранного государства или государственного объединения и (или) союза в отношении Российской Федерации или российских юридических лиц, Банк России рекомендует кредитным организациям, микрофинансовым организациям, кредитным потребительским кооперативам следующие меры: при обращении заёмщиков рассматривать и удовлетворять заявления об изменении условий ранее заключённых кредитных договоров (договоров займа) на условиях, предусмотренных собственной программой реструктуризации, а также не начислять неустойки (штрафы, пени)», – сказано в документе.
В то же время, если верить другому заёмщику, вместо каникул Сбербанк в одностороннем порядке провёл реструктуризацию кредита – увеличился не только срок выплаты займа, но и ежемесячный платёж. В похожей ситуации оказались не только физические лица, но и крупные компании. И если для «физиков» такие метаморфозы грозят проблемами в семье, то для корпоративных клиентов они могут закончиться банкротством и потерей активов.
А ещё раньше «Сбер» оказался в центре скандала с валютной ипотекой. В течение пяти лет до кризиса 2014 года средневзвешенная ставка по рублёвой ипотеке в России держалась в районе 12%, по валютной – примерно в 2 раза ниже. В то время курсы валют не менялись годами, в июле 2014-го доллар стоил в среднем 34 рубля 64 копейки. При таком раскладе многие предприятия и некоторые физлица предпочитали брать кредиты в валюте. Однако во второй половине 2014 года рубль резко упал, на пике 18 декабря доллар стоил 67,78 рубля. Пропорционально выросли и ежемесячные платежи валютных ипотечников.
Новости по теме: Вся Голодецкая рать
Сбербанк на тот момент занимал едва ли не половину российского ипотечного рынка, при этом клиентов по валютной ипотеке у него было не много – меньше 3 тыс. человек. Но даже в этой ситуации госбанк под началом Германа Грефа не стал пересчитывать валютную ипотеку по рекомендованному ЦБ курсу 39,4 рубля за доллар. Только после серии пикетов валютных ипотечников «Сбер» начал конвертацию валютных кредитов в индивидуальном порядке «на условиях, устраивающих банк и клиента».
Чем обернулась жёсткая позиция банка в отношении компаний-заёмщиков по валютным кредитам, которые внесли свои активы в виде залога, мы напомним дальше.
Коллеги-журналисты не раз рассказывали, как доли крупного и выгодного бизнеса каким-то образом попадали в зону интересов банка. Причём кредитором в этих историях выступал «Сбер», а собственниками активов становился либо «Сбербанк Капитал», либо и вовсе сторонние структуры.
Одной из самых громких таких историй ещё в конце 2000-х стала продажа структурами Сбербанка предприятия «Павловскгранит», принадлежавшего Сергею Пойманову. «Павловскгранит» получил кредит на сумму 5,1 млрд рублей, но не смог обслуживать долг. В итоге банк передал право требования задолженности в «Сбербанк Капитал», а тот продал доли в компании Пойманова третьей стороне. При этом оценку доставшегося кредитору залога в виде акций «Павловскгранита» проводила компания «НЭО Центр», вице-президентом которой являлся Олег Греф – сын главы Сбербанка.
В 2019 году дочерняя структура Сбербанка ООО «СКБ» обратилась в суд с заявлением о банкротстве Антипинского НПЗ Дмитрия Мазурова. Завод в счёт задолженности перешёл под управление банка, а в 2021-м его выкупил частный инвестор, причём «Сбер» предоставил ему финансирование для заключения этой сделки.
15 февраля 2022 года «Сбер» обратился в суд с заявлением о несостоятельности обувного ретейлера ООО «Паоло Конте». А буквально через пару дней аналогичные требования были заявлены банком в отношении ООО «Торговый центр «Глобал сити». Теперь компания, управлявшая одноимённым торговым комплексом площадью 16 тыс. квадратных метров, находится в процедуре банкротства. Есть мнение, что этот объект – лакомый кусок для крупных девелоперов, на его месте можно возвести 50–80 тыс. квадратных метров жилья.
В конце октября ушедшего года, как сообщил ТАСС, по заявлению ПАО «Сбербанк» судом было наложено обременение на все счета Рыбоперерабатывающего комбината № 1 (ОАО «РОК-1»). Комбинат оказался на грани банкротства из-за увеличения сроков доставки сырья и материалов, что в том числе связано с европейскими санкциями. Из-за обременения предприятию пришлось отправить в простой почти всех работников – нет возможности выплачивать им заработную плату. И на этот актив наверняка найдётся интересант. А уж если так поступают с крупным бизнесом, на что рассчитывать малым предприятиям, многие из которых явно сталкиваются с отказами в рефинансировании кредитов?
Список предприятий, попавших в подобную ситуацию, можно продолжать долго. Тенденция налицо: кредиты как будто выступают рычагом для смены собственников активов, и происходит это с крупными компаниями, имеющими солидный оборот и ликвидную недвижимость. А если так, то не слишком ли это напоминает рейдерскую схему?
Клиенты солидные, но вместо крупнейшего банка страны они, по сути, попадают в объятия чёрного маклера. А если добавить к этому возможное занижение стоимости залогов и начисление процентов во время кредитных каникул… На фоне непростой ситуации в экономике старейший банк России явно должен помогать бизнесу.
В 2020 году Госдума рассматривала законопроект о запрете на взимание комиссий при оплате ЖКУ. Закон приняли в первом чтении, после чего кто-то нажал на тормоза. Банкиры обратились к депутатам и заявили, что эта инициатива вызовет негативные последствия, в том числе для граждан, которые платят комиссию!
Есть целая тьма историй, когда банк задним числом якобы изменял условия кредитных договоров и прочих сделок, совершал действия, в результате которых люди оформляли ипотеку, однако оставались без квартиры, но с кредитом. А вот что пишет клиент, который, судя по всему, поверил сбербанковским посулам и открыл два накопительных счёта: «…Проходит ещё пара месяцев и выскакивает новая реклама – «Откройте накопительный счёт со ставкой до 4,8%!!!» А на черта он мне нужен, спрашивается? У меня один на 3%, а второй на 6%. Куда мне третий? Наивный какой! Доблестный Сбербанк берёт и понижает мне ставку на моём 6-процентном счёте до 4,8%! … А почему бы не повысить на моём 3-процентном, а?!»
В одном из конфликтов, когда, по мнению противоположной стороны, «Сбер» ужесточил подписанный с клиентом договор, человек обратился в суд, взывая к ст. 310 ГК РФ, запрещающей односторонний отказ стороны от изменения условий взятых на себя обязательств. Но банк оказался прав, потому что его юристы нашли отменную юридическую лазейку. Это хорошо характеризует юридическую службу, но ставит «Сбер» в пикантную позицию: на что он готов пойти, чтобы получать сверхдоходы?
И ещё один поразительный факт. В прошлом году стало известно, что Сбербанк сэкономил около 4 млрд рублей на доплатах за вредность и медицинских компенсациях своим инкассаторам. Проводится очень интересное сравнение: ребрендинг (смена логотипа) банка, завершившийся в 2020 году, мог обойтись более чем в 20 млрд рублей…
Сегодня некоторые системообразующие банки предлагают бизнесу кредиты по ставке от 10%, «Сбер» – от 13%. Конечно, по факту ставка у Грефа может быть и меньше, но это предполагает дополнительные условия вроде страхования жизни заёмщика, оформления зарплатного проекта в Сбербанке, а также пользования продуктами зелёной экосистемы. «Наша Версия» подмечала, как банк обращается со своими обещаниями. Герман Греф сообщает на форуме о готовности не поднимать ипотечную ставку, а уже через пару недель она вырастает.
На фоне этого стоит напомнить, что речь идёт о де-факто государственном банке. 50% плюс одна акция «Сбера» принадлежит Фонду национального благосостояния, подконтрольному правительству России. Может, пора ему уже начать заботиться не только о своих финансовых показателях, но и о благосостоянии российского бизнеса и граждан страны, многие из которых сейчас оказались в непростой ситуации? Пока мы видим, что вместо этого крупнейший розничный банк страны пытается обобрать их как в последний раз. С одной стороны, крупнейший банк бодро рапортует о своих сверхдоходах, с другой – ведёт себя так, будто добросовестные клиенты пытаются забрать его последние средства. Сейчас самое время не перераспределять активы в пользу банкиров, а поддерживать и развивать малый и средний бизнес, сохраняя рабочие места, поддерживая социальную стабильность в государстве. Ведь сейчас страна находится в стадии острого конфликта с Западом и НАТО, а банки являются важнейшей частью финансовой системы России. Тогда все, кто блокирует нормальные бизнес- процессы, по факту расшатывают экономическую и общественную ситуацию, играют против страны. Впору задаться вопросом: каким образом «Сбер» видит себя в укреплении обороноспособности и безопасности страны? И участвует ли он вообще на стороне государства?
На фоне всего этого, наверное, не случайно, что в последние годы Сбербанк терял клиентов. Впрочем, отбывали оттуда и топ-менеджеры. Напомним, что только в мае прошлого года из «Сбера» ушли пять заметных фигур: старший вице-президент Юлия Чупина, руководитель корпоративно-инвестиционного бизнеса Андрей Шеметов, член правления Наталья Алымова, зампреды правления Александр Бурико и Сергей Мальцев. Также прошлой весной, как пишут СМИ, в США без предупреждения уехал Лев Хасис, на протяжении многих лет занимавший пост первого зампреда правления Сбербанка и курировавший ту самую цифровую экосистему. А в сентябре стало известно, что свою должность покинула зампред «Сбера» Белла Златкис, проработавшая в банке 18 лет.
Получается, что всего после начала СВО банк лишился семерых руководителей, явно испугавшихся попасть под санкции. Забавно, что к массовому исходу руководителей привели именно западные ограничения, а вовсе не череда громких скандалов с изъятием залогов, в ходе которых бизнесмены обвиняли «Сбер» чуть ли не в рейдерстве.
За примерами далеко ходить не надо. Мы помним, как в июле 2019 года банк воспользовался своим правом на взыскание залога и забрал 80% Антипинского НПЗ у Дмитрия Мазурова и Владимира Калашникова. При этом, по данным СМИ, предприятие могло находиться под управлением менеджмента Сбербанка с ноября 2018 года. Завершилась эта история банкротством предприятия и продажей его имущественного комплекса новым собственникам.
